Рихард Вагнер и возрождение символизма
Автор: Анна Симбалайн 11.03.2011   

Музыка может вызвать особенно возвышенное состояние, а композитор, создающий оперы – еще и драматург и сценарист в одном лице. Воздействие создателя опер на человечество очень велико. Влияние, которое может оказать композитор не только на академическую музыку, но и на культуру, в том числе, андерграунд, колоссально. Вагнер стал символом целой эпохи не только Германии, но и всего остального мира. Он как будто начал новую эру, и вышел далеко за ее пределы, несмотря на некоторую тень на репутации, которую отбросили-таки его политические воззрения. Однако его фигура заметнее вне политического контекста, а на фоне той эволюции сознания, которая произошла в двадцатом веке.

 

Он был одним из тех, кто превзошел сложности своей эпохи, как превзошли их Фридрих Ницше и Карл Густав Юнг. До сих пор именно Вагнер считается одним из лучших композиторов, которые передают мифологический дух древних преданий. Его «Золотом Рейна» пугают как про-нацистским, но «Полет Валькирий» является самым часто звучащим классическим произведением в кино, где его ставят по поводу и без, и давно превратился в прообраз героической музыки. В Германии его оперы ставят гораздо чаще, чем у нас, где поработали пропагандисты. В Италии даже проводится ежегодный фестиваль имени Вагнера в городке Равелло, который Вагнер сам назвал своим садом Клингзора. И все же, даже в Европе находятся люди, которые хотели бы прославиться на его критике, например, внук Вагнера, который дал недавно нелицеприятное интервью о своем дедушке.

 

Тем не менее, его «Воплощением ада и рая», возвышенным, ангельский хором любят сопровождать моменты кинопьес, в классическом театре называемые dues ex machine. Этот немецкий композитор – самая, пожалуй, загадочная фигура в классической музыке. А все оттого, что он в отличие от придворных музыкантов, романтиков и реалистов, воспевал, прежде всего, философскую идею. Он прекрасно понимал, сколь сильно можно воздействовать на умы своего народа с помощью мистического символизма. Пожалуй, центральным в его творчестве можно назвать цикл опер «Кольцо Нибелунга», общей длительностью в 15 часов. По сюжету оперы, золото, находящееся в нижнем мире нибелунгов, должно вернуть молодость богам. В этом произведении явно проскальзывает идея обновления, возрождения. Вечная молодость и бессмертие богов – это постоянно горящий жертвенник их культа, а Золото Рейна – это таинственное и загадочное чудо дохристианской эпохи, такое же, как и Грааль из другой оперы Вагнера – «Парсифаль».

 

Золото Рейна и Грааль – оба символы нового возрожденного языческого солнца, взошедшего временно над горизонтом немецкого народа, как некогда в эпоху Возрождения оно взошло над итальянцами. Ведь такое погружение в мифологию не впервые возникает в христианскую эпоху! Вагнер сознательно возрождал в своих соотечественниках интерес к древнеевропейским легендам, вновь воскрешал такие имена, как Парсифаль, Вотан, Лоэнгрин и прочие персонажи языческого прошлого, которых так навязчиво пытались уничтожить, предать забвению или, по меньшей мере, превратить исключительно в полупьяную свиту Пана, позже названного Сатаной или в почти христианских монахов, ищущих чашу, из которой пил Христос.

 

Грааль – это символ потерянного царства «сыновей Беллисены» - друидов и почитателей языческих богов и богинь на территории от Италии, южной Франции и Испании на Юге до Архангельска на севере, от Исландии и Ирландии на западе и некоторых место Урала на востоке. Их король Альберих (Амфортас, Артур, Король-Рыбак) ранен копьем Клингзора и ждет, пока явится новый рыцарь и вернет Грааль. Та же идея заложена в «Кольцо Нибелунга» - золото Рейна сможет вернуть только воин, не знающий страха. Здесь опять же, нечто древнее оказывается потерянным, утраченным и погребенным в глубинах (памяти народа).

 

Это память о тех временах, когда духовность в этой части мира была направлена на исполнение человеческой природы, а не избегание ее во имя какой-то внешней даже не близкой этим людям идеи.  Возможно, мы до конца не знаем историю Европы, и были у нее великие времена, о которых пришедшие на эту землю христиане, несущие в общем-то несвойственную здешним жителям идею страдания и греха, пожелали поскорее забыть, дабы поработить их. Именно эту силу символизирует здесь Кундри, заколдованная колдунья, исполняющая волю исключительно самого Клингзора.

 

Но есть и еще одно более актуальное для человечества на данном этапе развития, объяснение. Идея потери, заложенная еще сочинителями сказок, повторяется в каждом из нас снова и снова, знакомы мы с такими сказками и легендами, или нет. Это древняя память о нашем тождестве с Духом, который в нашей повседневной жизни в заботах о теле и эмоциональном состоянии, кажется, столь далеким и потерянным! Возможно, только в самом раннем детстве человек напрямую общается с собственным духом, но потом эта способность в процессе взросления и социализации теряется.

 

Однако если бы мы достигли вновь того же состояния, то смогли бы «вернуть царство» божье на Землю. Но нужен бесстрашный рыцарь, который устоит перед искушением материальных сил! Поэтому и до сих пор Голливуд потчует нас одними и теми же мифами об Übermensch, через которого мы будто бы и сами на миг вновь обретаем дух героизма и приближаемся к чему-то более возвышенному. Может вместо этого послушать Вагнера! Ведь он не сводит все к спецэффектам, а ведет свое повествование в рамках классического символизма.

 

Но ведь все это спасение человечества и обретение новой империи/республики находится в нас самих, и именно мы сами либо находим, либо теряем источник энергии и вдохновения. Это наша внутренняя тьма борется с внутренним светом, это мы сами теряем, а затем обретаем Грааль, это мы сами достаем из глубин бессознательного золото, которое сами же туда спрятали в процессе воспитания и интеграции в общество. И мы сами – тот таинственный рыцарь Парсифаль, который должен сам стать царем в своем собственном мире.

 

Разумеется, это только один из способов интерпретации значения опер Вагнера. Например, не далее, как в 2013 году в Риге, где после более чем столетнего перерыва, наконец, была поставлена опера «Золото Рейна», интерпретировали Альбериха как Гитлера, а Фазольта и Фафнера как Энгельса и Маркса. Вотаном был сам Вагнер. Что же, это чем-то напоминает типично атеистические интерпретации великих итальянских художников, например, Ботичелли, «Весна», где Флора – это Флоренция, а Венера – Венеция. Это еще один знак того, что смысл опер Рихарда Вагнера настолько же универсален для интерпретации как и творчество деятелей итальянского ренессанса. И он не менее мифологичен, чем они, а во многих случаях даже ближе к более ранней дохристианской интерпретации мифа.


Следующие статьи:
Предыдущие статьи: